«Вместе с начальником генштаба Шахином Мусаевым и с несколькими военными мы вначале вылетели на вертолете в Губадлы, а далее в Лачин…»
«Шахин Мусаев из гостиницы позвонил Рагиму Газиеву и он в скором времени на вертолете прилетел в Губадлы и в результате кратких переговоров ему удалось вырвать нас из разъяренной толпы…»
В пространном интервью Moderator.az полковник запаса Мехман Салимов, бывший замминистра обороны Азербайджана, бывший заместитель командира советского танкового батальона в Гюмри в 1988-м году, рассказал о событиях, произошедших в местах компактного проживания азербайджанских турков в Армении, о проделанной работе по созданию фундамента Национальной Армии в Азербайджане в 1991-м году, о трудностях в военном строительстве, о подробностях ряда операций во время первой карабахской войны, о загадочных обстоятельствах, имевших место в тот период, в том числе о вмешательстве российской разведки в ход боевых действий…
( начало здесь: //moderator.az/musahibe
/402380/serjant-fehmin-bir-ile-polkovnik-podpolkovnik-necmeddin-sadukov-ise-general-oldu/)
-Мехман муаллим, с какого времени Вы не стали ладить с бывшим министром обороны Рагимом Газиевым?
-На парламентских выборах, проведенных в конце 1990-го года, и я выдвигал свою кандидатуру в депутаты от тогдашнего Октябрьского, ныне Ясамальского района. И тот период произошло знаменательное событие, которому можно было посвятить целое интервью. Через два года начались трения между мною и будущим министром обороны Рагимом Газиевым. Альтернативными мне кандидатами в то время были двое известных людей-активист Народного Фронта Тофик Сеидов и профессор юридического факультета Бакинского Государственного Университета покойный Мамед Халафов…
С Рагимом Газиевым у нас были дальние родственные связи. В тот период он был арестован в связи с Январьскими событиями, просидел в следственном изоляторе Лефортово КГБ СССР, только что вышел на свободу и имел большой авторитет среди народа, в том числе и в Баку…Мой покойный шурин познакомил нас в своем доме, расположенном около издательства «Азербайджан». Цель состояла в том, чтобы активисты народного движения поддержали мою кандидатуру. Но в ответе Рагим посоветовал мне отвести свою кандидатуру в пользу Тофика Сеидова. Я ответил ему отказом и объяснил, что в условиях готовящейся оккупации Карабаха армянами есть большая необходимость в представлении в парламенте Азербайджана национальных военных кадров, почему же я должен отвести свою кандидатуру. Я в самом деле считал, что у меня много шансов набрать достаточно голосов и стать депутатом. Потому что я был достаточно известен среди всех военнослужащих дивизии и проживающих в военном городке их семьей, и вообще в районе. На первом туре голосования Тофик Сеидов набрал меньшее количество голосов и мы с профессором Мамедом Халафовым остались вдвоем. А я набрал большинство голосов. Был уверен, что на втором туре смогу набрать необходимое количество голосов и стать победителем. Тогда мы встретились с Мамедом Халафовым. Он предложил мне отвести кандидатуру. И ему ответил примерно то же самое, что и Рагиму Газиеву. В ответ профессор предложил мне крупную сумму денег. Бывший декан и преподаватель юридического факультета университета мне сказал, сынок, брось свое упрямство, отведи свою кандидатуру, все равно это место мое. Возьми деньги, вижу, беден ты, живи в свое удовольствие…
Я ему вновь говорю, муаллим, что Вы несете, мы боремся за независимость, почти находимся в состоянии войны с армянами, в парламенте нужны депутаты-военные, мы должны будем создавать национальную армию и т.д. Профессор ответил, что я даю слово, независимо оттого, сколько ты наберешь голосов, я наберу на 300 голосов больше и стану депутатом. Так и вышло, я набрал 4132, а Халафов, якобы, 4432 голосов. Хотя как минимум вся дивизия голосовала за меня. Скажу также, что меня предупреждал и начальник политотдела дивизии, замкомандира полковник Сергей Устьянов, говорил, что очень желает моего избрания, сделает все возможное. Но ты должен знать, руководство армии тебя не поддержит, уже проконсултировались с руководством Центрального Комитета, там тоже твою кандидатуру не поддержали…
Но в тот период пытался помешать моей кандидатуре еще на первом туре активист народного движения, борец против коммунистического режима Рагим Газиев. И только потом мне стало понятно, почему Рагим бей был против того, чтобы я, как военный, был членом парламента. Наверное потому, что в ближайшем будущем он мечтал стать министром обороны. Потому не хотел видеть профессионального военного в парламенте страны…
То есть именно после таких противоречий в связи с парламентскими выборами у Рагима Газиева выработалось отрицательное ко мне отношение…
-Мехман бей, прошу Вас оставить личные взаимоотношения с Рагимом Газиевым и честно ответить на вопрос: говоря о Ходжалинской резне, Вы отмечали, что в то время Минобороны фактически бездействовало. После того, как Рагим Газиев возглавил министерство, привело ли это к каким-нибудь положительным изменениям в деятельности этой важной государственной структуры?
-Во-первых, у Рагима Газиева не было военного образования, потому в тот сложный период он не мог управлять армией должным образом. Да и у него было почти ненавистное отношение к профессиональным офицерам…
Во-вторых, после прихода Рагима Газиева я лично не припоминаю каких-либо положительных изменений в армии…
-Но ведь в своих интервью Рагим Газиев неоднократно заявлял о том, что до того, как он стал министром, можно сказать, не было никаких регулярных воинских частей. Не были сданы оружия и боеприпасы, военная техника ни одной из советско-российских воинских частей, дислоцированных на территории Азербайджана. Первые воинские части, батальоны, полки, бригады и корпуса были официально сформированы в его бытность министром. Основная часть российской армии была выведена из страны. Кроме того, в первые месяцы правления НФА, когда министром обороны был Рагим Газиев, был осуществлен ряд успешных военных операций для освобождения земель от оккупации. И независимо оттого, как мы расцениваем события, эти факты остались в нашей истории…
-Вы знаете, многое в тот период было достигнуто под руководством Президента Эльчибея и при материальной поддержке ставшего потом командиром корпуса Суратом Гусейновым. То, что впоследствии он выступил против государственности, это другой вопрос, но в реалии поддержка Сурата Гусейнова армии все же чувствовалась. Я был свидетелем и того, как он вел себя рядом с Рагимом Газиевым. Я видел это…У Рагима Газиева не было столь-нибудь особой роли в этих делах…
Правда, потом была создана группировка в Сейфали, более-менее были сформированы бригады. Эту работу выполняли несколько таких, как я, профессиональных военных. Не раз и я принимал участие в противодействии выводу оружия и боеприпасов, военной техники российской армии. К примеру, мне удалось пресечь две попытки угона самолетов в Сительчае и Сангачале…
Помню, как в то время был подписан договор, согласно которому российские воиннослужащие начали сдавать оружия, боеприпасы и технику и покинуть Азербайджан…
-И этот договор о разоружении российской армии был подписан в конце апреля 1992-го года замминистра обороны России Павлом Грачевым и как раз Рагимом Газиевым в Шеки…
-Да, в тот период был подписан такой договор. В этом была большая роль Рагима. Но скажу и о том, что главное, что создавало благоприятные условия Рагиму для работы на посту министра, состояло в том, что он занял эту должность на волне народного движения и в первое время с политико-идеологической точки зрения он поддерживался Народным Фронтом. Поэтому командиры местных батальонов самообороны, которые состояли в основном из членов НФА, и их личный состав прислушивались Рагима и считались с ним. Но говоря начистоту, военное строительство в своей основе началось после завершения первой карабахской войны и достижения перемирия, то есть с 1995-го года… Мудрость Гейдара Алиева состояла в том, что он добился перемирия с армянами и только после этого началось государственное строительство и создание национальной армии…
Рагимом Газиевым, разумеется, была проведена определенная работа по созданию фундамента армии. Но взамен поддержал Наджимеддина Садыкова, присвоил ему звание полковника, предоставил 4-х комнатную квартиру в доме генералов, подарил автомашину. Он предоставил квартиры даже тем, кто был далек от армии, к примеру, первому вице-премьеру Аббасу Аббасову, Гаджи Сейфалу. Сделал себе заместителем директора трамвайного парка Бабу Назарли и ему выдал квартиру. Хотя не соизволил предоставить квартиру мне, профессиональному военному, помощнику министра, начальнику управления, который проживал в полуразрушенной двухкомнатной квартире…
Правда, и сам не взял квартиру из фонда министерства…
-Чему Вы были свидетелем во время оккупации Шуши и Лачина? Вы посещали эти районы в тот период?
-Правду говоря, я не помню каких-нибудь серьезных фактов про оккупацию Шуши. В то время я в Шуше не был. Так что могу поделиться известными всем фактами. Скажу только, что мы, сотрудники Минобороны, узнали про оккупацию Шуши лишь спустя два дня, 10-го мая…
-Если Вы помните, в тот период Рагимом Газиевым был издан указ о ликвидации Лачинского полка и переходе личного состава и техники в подчинение нового командира бригады Эльбрусу Оруджеву. Впоследствии, спустя годы, Рагим бей признавался, что в то время его заставили в спешном порядке подписать этот указ. И что указ о ликвидации Лачинского полка был составлен, якобы, в Вашем кабинете. А Рагиму Газиеву об этом не было известно. Но тот указ был подготовлен под руководством тогдашнего начальника генштаба Шахина Мусаева. Видимо, тут была «рука ГРУ». Как помощник министра и начальник управления, Вы были в курсе всего этого?
-У меня, как помощника по личному составу, не было доступа к таким документам. Но у меня была информация о переходе под прямое подчинение Эльбрусу Оруджеву Лачинского полка, который был создан и управлялся Арифом Пашаевым…
Что касается конкретно оккупации Лачина…
На следующий день после оккупации Лачина, 18-го мая 1992-го года, вместе с начальником генштаба Шахином Мусаевым и несколькими другими военными мы вначале вылетели на вертолете в Губадлы, в затем и в Лачин. Долетев до поселка Гайгы этого района, мы встретились с командиром бригады Эльбрусом Оруджевым и узнали о том, что армяне уже вошли в город Лачин. И нам пришлось вылететь обратно в Губадлы…
-В своем интервью бывший начальник штаба Лачинского полка Рафик Нагиев рассказал об одном примечательном факте.
После того, как Эльбрус Оруджев встречался с Шахином Мусаевым в поселке Гайгы, рапортовал ему о том, каким образом были оккупированы Шуша и Лачин, попросил у генерала разрешения об отпуске по причине усталости. И Шахин Мусаев согласился…И тот же Эльбрус Оруджев словно сделал что-то полезное для государства и народа, организовал не оккупацию, а чуть ли не освобождение Шуши и Лачина, мол, ему пришлось пережить многое, потому нуждается в отдыхе…
Вы были свидетелем подобной беседы?
— Да, я помню и то, что и начальник штаба Лачинского полка, капитана в звании был рядом с Эльбрусом Оруджевым и помню о его просьбе предоставить отпуск…
Шахин Мусаев ответил ему на русском, «ну ладно, иди, отдыхай»…
-В тот период были разговоры о том, что когда Шахин Мусаев возвращался из Лачина в Губадлы, он был взят в заложники защитниками района, которые обвинили его в сдаче Шуши и Лачина и что, мол, теперь намеревается составить план сдачи Губадлы…
Имело ли место подобное?
-Да, когда мы вернулись из Лачина, расположились в гостинице вблизи здания Администрации, жители Губадлы, узнав о том, что Шахин Мусаев является начальником генштаба, приехал из министерства, окружили здание и не позволили вылета нашего вертолета, некоторое время держали нас под залогом…
Говорили, что мы предатели, сдали врагу Шушу и Лачин, а теперь собираетесь сдавать Губадлы…
Затем Шахин Мусаев из гостиницы позвонил Рагиму Газиеву, в кратчайший срок он прилетел на вертолете в Губадлы, после кратковременной беседы нас еле удалось спастись от разъяренной толпы. И мы на вертолете вернулись в Баку….
-Мехман муаллим, а каковы были взаимоотношения между начальником генштаба Шахином Мусаевым, уже разоблачившим ГРУ, и Наджимеддином Садыковым, занявшим всего через год ту же должность?
Вы когда-нибудь видели их вместе?
(продолжение следует…)
-Каким образом Наджимеддин Садыков оказался в азербайджанской армии?
-Какова была роль тогдашнего директора нефтеперерабатывающего завода, бывшего спикера парламента Расула Гулиева в создании искусственного авторитета Наджимеддина Садыкова?
-Кем был Сурет Гусейнов? Каким образом он стал командиром корпуса и Национальным Героем?
-Начиная с июня 1992-го года был проведен ряд успешных операций в направлении Геранбой-Агдере, Кельбаджар-Лачин и Губадлы-Лачин. У народа появилась большая вера в то, что Карабах будет полностью освобожден и будет положен конец этой проблеме.
Как же так получилось, что армянам удалось перейти в контр- наступление, что свело на нет все наши успехи?
С ответами на эти и другие вопросы бывшего замминистра, полковника Мехмана Салимова вы можете познакомиться в продолжении интервью.
Следите за Moderator.az!
Примечание: мы готовы предоставить возможность высказаться и другим названным в интервью лицам.
Султан Лачин
